Нина Гейда "Лизина мама" (16+)

* авторская орфография и пунктуация сохранены

Лизина мама

Маленькая Лиза не знала, что такое - мама. Первый раз она услышала это слово от такой же детдомовской девочки, которая уверяла всех, что у нее будет мама. Слово завораживало, ласкало и успокаивало Лизу, но этого было мало, она пыталась найти свою маму в каждом ярком, теплом и мягком предмете. Часто подходила к батарее отопления, трогала её ладошкой и спрашивала: «Мама?» Да, оттуда шло тепло, но она инстинктивно чувствовала, что это совсем не то, в чем остро нуждалась ее наивная, трепетная душа.

Когда их выводили на прогулку, она, согретая солнышком, решала, что солнышко и есть ее мама.

Однажды Лиза увидела кошку. «Мама!», - радостно кинулась девочка к пушистому зверьку. «Лиза! Не трогай кошку», - остановил строгий окрик воспитательницы, и Лиза опять почувствовала внутреннее смятение и холод, которые преследовали ее с тех пор, когда она стала осознавать себя. А может, и раньше... Хотелось прижаться к чему-нибудь теплому, ласковому.

Несколько раз она подходила к Анне Павловне и пыталась взять ее за руку, а если не удавалось, то хотя бы подержаться за край халата. «Бедная моя», - вздыхала женщина, гладила Лизу по головке и прибавляла: «Иди, играйся. Некогда мне. Надо цветы полить, пропылесосить, пол помыть. Иди, иди, детка, поиграйся с игрушками». Да, возле Анны Павловны было хорошо, но всё равно хотелось совсем другого, особенного тепла.

В детский дом приехали шефы. Хорошо одетые дяди, красивые тети раздавали детям угощения, подарки, вместе с детворой водили хороводы, играли в игры. В один из таких дней Лиза получила в подарок маленькую куклу. Одетая в атласное платье, с пышной кудрявой головкой, она вызвала у девочки восторг.

«Это - мама!» - решила Лиза и прижала куклу к щёчке. Она не знала, что Маму можно поцеловать. Лизу никто никогда не целовал, и она изобрела свою форму передачи нежности и ласки.

Девочка не расставалась с Мамой. Разговаривала с ней, показывала солнышко, рисовала для нее рисунки, укладывала спать рядом с собой и долго-долго прижимала к щёчке.

Был банный день. Няни купали детей, меняли постельное белье, приводили в порядок весь нехитрый гардероб своих подопечных.

Лиза с трудом пережила этот долгий час разлуки с Мамой. Она положила ее под подушку и попросила не скучать, вот ей вымоют головку, и она прибежит к Маме. Как и все дети, Лиза не любила мытье головы, но стоически пережила эту процедуру, даже не плакала. Скорее бы к Маме!

Когда вся чистенькая и свеженькая прибежала в спальную комнату и подняла подушку, Мамы не оказалось на месте.

«Мама!» - с тревогой в голосе позвала Лиза. «Мама! Мама!» - все громче и громче кричала она. «Где Мама?» - спрашивала у соседок, выбежала в игровую комнату, перевернула ящики с игрушками, обшарила все полки. Мамы нигде не было. Лизу охватило отчаяние. Слезы градом катились по щекам, маленькое тельце вздрагивало от рыданий. «Лиза! Что случилось?» - к ней подбежала воспитательница Марина Сергеевна. «Мама! «Мама!», - сквозь рыдания выдавила девочка.

Чьи-то сильные руки подняли её. Это была Анна Павловна. «На кой она тебе нужна?! Что тебе у нас плохо?» Но Лиза не слушала. Бледная, трясущаяся, она с заиканием твердила одно только: «Мама!!!».

«Да я бы ей голову оторвала, твоей маме!» - в сердцах крикнула Анна Павловна.

«Анна Павловна, - прервала её Марина Сергеевна. - Сколько раз вам говорили - нельзя при детях.».

А Лиза вдруг представила, что ее Маме оторвали голову, и вот она где-то лежит без головы, совсем одна. и ей, наверное, больно, очень больно, и она ждет ее, Лизу, которая согреет свою Маму, прижмет к щечке. Лиза побледнела и обмякла.

«Павловна! Быстро ее в изолятор! Я за врачом!» - и уже на бегу: «Всех детей в спальную комнату!».

У кровати Лизы собрались четыре женщины. Заведующая детдомом Анастасия Михайловна, воспитательница Марина Сергеевна и нянечка Анна Павловна напряженно следили за действиями врача детского дома Светланы Николаевны: «Ну, что вам сказать? Организм ослабленный. Наши дети не получали материнское молоко, они плохо защищены от внешней среды, психика травмирована. Что же могло ее так встревожить?»

Анна Павловна что-то тихо шепнула на ухо врачу. «Ясно. Я дала ей успокаивающего, все пройдет».

«И надо же завтра они приедут», - сокрушалась Анна Павловна. Марина прервала няню: «Пусть спасибо скажут, что жива, тоже мне, одумались.». «Они искали ее», - прошептала заведующая.

«А кукушка что же?» - Анна Павловна чуть было не сказала слово - мать. Заведующая пожала плечами: «Говорила с ними по телефону. Они и сами не знают, где она пропала».

«Вот молодежь! Ни стыда, ни совести!» - Анна Петровна ткнула пальцем куда-то в пустоту.

«Я тоже молодежь!» - вспыхнула Марина и шепотом добавила: «Чего это вы всех под одну гребенку?».

«Хватит, женщины, нашли место. Павловна, оставайся здесь, остальные - по местам», - скомандовала заведующая.

Когда все ушли, Анна Павловна, низко наклонившись к Лизе, сказала: «Лизонька, ты уж, детка, крепись. Жизнь-то всякая бывает, и кто знает, что впереди?» Присела на краешек кровати, опустила руку в карман халата и достала оттуда Лизину куколку: «Вот, возьми. Я, когда постель меняла, в карман положила, да и забыла».

Лиза встрепенулась. Радостная улыбка озарила лицо девочки. «Мама?!» - взяла куколку и прижала ее к щёчке. «Это Мама, Мама!» - радостно защебетала Лиза. Она еще никогда не была так счастлива.

«Надо же! - глаза Павловны округлились. - Так вот из-за кого весь сыр-бор! Ах, я старая дура. Ох, Лизка, ты нас чуть не уморила! Глупенькая наша! Да что же это за мама? О-о-ох! Господи!!!».

Но Лиза уже не слышала этих слов. Прижав свою Маму, она крепко спала.

* * *

На следующий день нарядную, с огромными бантами на тщательно расчесанной головке, Лизу привели в кабинет заведующей.

«Лизонька, - обратилась к ней она. - Вот твои родные бабушка и дедушка». Но Лиза не слушала ее. Она с изумлением смотрела на тетю, которая плакала. Ей никогда не приходилось видеть, чтобы плакали взрослые. Высокий дяденька, державший в руках огромного пушистого медведя, гладил плачущую женщину по голове и приговаривал: «Успокойся, Люба, успокойся, ведь всё хорошо, теперь мы будем с ней».

«Наверное, она потеряла Маму», - мелькнуло в Лизиной головке. Она подошла к тете и протянула ей свою куклу. «Ты потеряла Маму? Возьми».

«Нет, моя девочка, я потеряла дочь, но нашла тебя. Прости нас, Лизонька!». Женщина опустилась на колени перед девочкой, и ее лицо оказалось рядом с Лизиным личиком. От него исходило тепло, которого Лизе так не хватало и которое она так долго искала. Невольно потянувшись к ней, Лиза обвила ручонками шею этой удивительно теплой тетеньки и прижалась щечкой.

* * *

Взволнованно дыша, уткнувшись носиками в оконное стекло, десятки детдомовцев глядели вслед Лизе, которую вели за ручки бабушка и дедушка. Лиза немного шалила, пожалуй, в первый раз за свою коротенькую жизнь. Она то прыгала на одной ножке, то, на минутку оставив бабушку и деда, пробегала вперед и, распахнув ручки, как крылышки, летела к ним навстречу, в их объятья. Лиза уходила в новую жизнь, а на неё всё смотрели и смотрели детские глазенки, полные любопытства, зависти, изумления и тоски.

Какие чувства переживали эти дети? Что ждет их? Дай Бог, если их поведут по этой дорожке родные люди. А если нет? Выросшие без любви и ласки, они начнут мстить всем и вся, без разбора. Они будут мстить за свою ненужность, никчемность, а мы, благополучные люди, будем судить их, считать «черной дырой» человечества и никому из нас не будет дела до того, что когда-то каждый из этих «ненужных» людей мечтал о маме.

Одумайтесь, люди! У каждого должна быть своя мама.